Справедливый баланс интересов патентообладателя и общества в правильно работающей патентной системе обеспечивается, в частности, за счет одинакового толкования объема правовой охраны изобретения (определяемого формулой с возможностью использовать описание для толкования) при выдаче патента, оспаривании патента и защите патентных прав.
Проблема российской процедуры разрешения патентных споров состоит в том, что дела о нарушении патентных прав и дела об оспаривании действительности патента рассматриваются в разных, не связанных друг с другом процессах.
Так, спор о нарушении патентных прав подлежит разрешению в суде, в то время как для оспаривания действительности патента закон предусматривает обязательную досудебную административную процедуру посредством рассмотрения возражения коллегией Палаты по патентным спорам Роспатента. Не вызывает сомнений, что предоставление правовой охраны и оспаривание патентов (объем охраны выданного и оспоренного патента) очевидно связаны с порядком защиты прав, вытекающих из патента, при его нарушении. Несмотря на это в разных процессах патентообладатель нередко занимает противоречивые позиции.
В связи с этим недопустимы любые попытки толковать объем охраны узким в одной процедуре (обычно в делах об оспаривании патента), а в другой (процедура нарушения) - широким, так как они являются характерным примером злоупотребления патентными правами. Объем охраны изобретения должен быть одинаковым как при рассмотрении спора о его патентоспособности, так и при защите патентного права от нарушения, поскольку это споры об охране и защите одного и того же изобретения. Если заявитель в ходе экспертизы заявки по существу в патентном ведомстве активно выражал позицию по отделению своего изобретения от уровня техники (например, в ответе на запрос экспертизы), то она также должна считаться его позицией по объему правой охраны не только в момент экспертизы, но и последующем, а именно во всех спорах о нарушении исключительного права.
Принцип «эстоппель» заключается в недопущении противоречивого поведения стороны в судебном споре. Указанный правовой принцип не позволяет патентообладателю утверждать о наличии нарушения в отношении объекта, не имеющего существенных отличий от ранее опубликованного объекта, если патентообладатель согласен с тем, что за счет каких-то существенных отличий он добился неочевидного решения. В связи с этим суд в деле о нарушении исключительного права по патенту должен учитывать и рассматривать в качестве относимых доказательств содержание заключения по результатам экспертизы заявки, по которой был выдан патент, принятые решения Роспатента и судебные акты Суда по интеллектуальным правам и Верховного суда Российской Федерации по спору о его действительности.
Только таким образом можно обеспечить корректную работу патентной системы по недопущению расширительного толкования объема патентной монополии. Это поможет предотвратить незаконное расширение субъективного права патентообладателя, в частности, включение в объем патентной монополии любых технических решений, не имеющих изобретательского уровня, поскольку они не имеют существенных отличий от решений, которые уже являются частью общественного достояния по праву и справедливости и которые вследствие этого имеет право использовать каждый член общества, не вторгаясь в пределы законной патентной монополии.
